Темы и образы: природа и люди

Работа не просто на пленэре, а вдали от городской суеты, настраивала пейзажистов барбизонской школы на эпический лад. Импрессионисты - Моне или его друзья, которые нередко работали бок о бок с ним, — каждый раз стремятся, прежде всего, к передаче свежего, неповторимо-нового эмоционального состояния. Оно рождалось из реальных впечатлений или «проецировалось» на них. Когда «опорные», неизменяемые части пейзажа — холмы, деревья, постройки — в характере своих силуэтов совпадают с ритмом облаков в небе и характером растительного покрова, меняющегося от сезона к сезону, тогда нужный мотив найден, и с этого мгновения все зависит от органичности воплощения целого. Естественность и простота исполнения у импрессионистов — явление кажущееся, абсолютно иллюзорное: все строится на математически точном расчете.
Не зря многие импрессионисты так интересовались фотографией (у Моне было несколько фотоаппаратов) — она дисциплинировала глаз, учила искать закономерное в случайном, уходя от стандартных решений и привычки идеализировать увиденное.

Пьер Огюст Ренуар. Тропинка в высокой траве.
Пьер Огюст Ренуар.
Тропинка в высокой траве. 1874.
Париж, Музей дOрce
Ренуар часто работал вместе с Моне в окрестностях Аржантейя, куда приезжал из Парижа летом довольно часто. Техника пленэрной живописи, доведенная ими до совершенства, стала инструментом нового, подчеркнуто лирического языка пейзажного изображения. В этом новом реализме фигуры и природное окружение образуют неразрывное целое. Небольшие по масштабу, фигурки людей тем не менее не просто стаффаж, оживляющий пейзажное пространство, это структурная ось и эмоциональная доминанта. Деликатные, смешанные тона привносят ощущение покоя, чувство особой, доверительной интимности.

Клод Моне. Дикие маки. 1873.
Клод Моне.
Дикие маки. 1873.
Париж, Музей дOpce
Мотив цветущих диких маков всегда привлекал Моне сложностью живописной задачи — необходимостью гармонично согласовать контрастные цветовые тона. Он пишет маки в 1870-е годы, когда живет в Аржантейе, и в 1890-е в Живерни, где будет его дом, а недалеко от него — поле с маками. Купы темных деревьев на границе земли и неба в противостоянии с пылающими пятнами маков вносят в это полотно элемент скрытого драматизма.